Aфриканские рассказки

[python_regius]

cambala  
Триумф лысины

Определенно лысых старичков больше, чем лысых старушек. Я вообще лысых старушек не видела. Только пьесу «Лысая певица» читала. Но «Лысая певица» — это абсурд!
Вот лысых певцов — сколько угодно. В медицинских журналах пишут, что такое положение дел зависит от гормона с непропеченным названием тестостерон. А вообще-то скромные старушки, если что, могут прикрыть лысинку платочком, а старушки кокетливые — паричком. Мужчина же в паричке подозрителен. Даже дважды подозрителен: во-первых, его самого подозревают во всяких гадостях (не шпион ли), а во-вторых, он сам подозревает (не без основания), что все догадываются про паричок и посмеиваются исподтишка. Честный мужчина должен носить честную лысину.  


Как я.
Нет, я пока не лысая старушка. То есть, старушка, но пока не лысая. Но очень много лет назад я была лысой девочкой. Это могло наложить отпечаток на всю мою жизнь и стать причиной трагедии. Но не стало. То есть, отпечаток, безусловно, есть. Но не трагический. Скорее, победительный.
Это было в шестидесятые годы. Дружба народов. Хинди-руси бхай-бхай! И один честно лысый человек, стоявший во главе очень большой страны, сделал другому честно лысому человеку, стоявшему во главе очень маленькой страны, подарок. Может, это политические соображения были. А может, симпатизировали они друг дружке — как лысые. Только у одного лысина была белая (относительно), а у другого — черная (безотносительно). А подарок был хороший — вертолёт. Настоящий.
Вместе с вертолётом подарили моего папу Витю (бортового техника), пилота дядю Алексея Васильевича и штурмана дядю Женю. Но не навсегда в рабство, а как бы на подержание. Пока в маленькой стране не научатся на вертолетах летать. А чтобы нашей команде не скучно было, разрешили, как в сказке, взять с собой самое дорогое. Ну, папа Витя и взял: маму Лялю и меня, Наташку.
Жили мы в этой маленькой африканской стране совсем уж маленькой советской колонией. Часто устраивали праздники — чтобы сплотиться на чужбине. Взрослым — фуршеты на террасе, детям — игры в саду. А перед праздниками парикмахер приходил. Мужчин стриг, женщин укладывал. То есть феном. Завивал, красил. Одна я была не у дел. Волосики легкие, тонкие, пух-перо. Мама Ляля очень расстраивалась:
— Девочке почти пять лет! И она лысая!
Я из-за волосиков не расстраивалась, я расстраивалась из-за расстройства мамы Ляли.
— Побрить ее наголо, что ли? — продолжала комплексовать мама. — Говорят, после этого волосы лучше растут.
А тут парикмахер приходит. Значит, опять праздник ожидается. Ура.
Мама командует: «Меня — хной, этого — покороче, а эту… Побрить!»
Парикмахеру что. Маму покрасил, папу — покороче, а мне выбрил голову так, что она стала бледненькая и синенькая, как у новобранца. И с этой головушкой я заявилась на праздничные игры в саду.
А там две девочки. Линда и Анжела. У Анжелы волосы черные, локонами, до плеч. А у Линды — прибалтийские, цвета дюн. И — до самого пояса. Лет обеим, примерно, по шести, но по натуре — совершенно сложившиеся маленькие женщинки. Пока взрослые приступали к угощению на террасе, Линда и Анжела с наслаждением ели друг дружку.
— Мои локоны гораздо красивее, чем твои патлы!
— Почему это локоны красивее?
— А почему все мамы делают завивку? Потому что локоны красивее!
— Зато у меня волосы длиннее! Вот, до самой попы!
— А почему все мамы делают стрижку? Потому что стрижка — это модно! А до попы — не модно!
— А я зато блондинка!
Блондинка — это был козырь. Накал страстей достиг точки обоюдного выдирания локонов и патл. Линда и Анжела выставили розовые коготки, прикидывая, как половчее вцепиться. И тут на их счастье в саду нарисовалась моя бледненькая и синенькая лысинка. Маленькие женщинки тут же сплотились:
— Лысая! Лысая! А Наташка лысая!
Я забилась в кусты и закрыла голову руками. Пощупала: «Нет, не растут! Может, потом и вырастут. Но пока — не растут».
Волосатые кокетки достали бы меня и в кустах, но тут в саду появились мальчики. Петя, Эдик и Князь Игорь. Князь Игорь был главный. Он был высокий и стройный. Ему было семь лет. Осенью ему предписывалось покинуть нашу колонию и отправиться в школу на Родину. А пока он был главный. Блондинка и брюнетка тотчас принялись домогаться внимания главного.
— Игорь, Игорь! А тут без тебя так скучно! Давай с нами в магазинчик играть! Ты нам будешь выбирать подарки! Мы уже все приготовили: брошечки, бусики, клипсики, колечки.
Брошечки, бусики, клипсики, колечки! Магазинчик! Из кустов послышался взвыв.
— Это лысая Наташка сидит в кустах и воет! — донесли красотки. — Представляешь, лысая! Как дура.
Ветки над моей униженной бритьем головой раздвинулись. «Убейте меня!» — сказал андерсеновский гадкий утенок белым лебедям.
— Не плачь, лысенькая, — услышала я голос, высокий и стройный. — Давай лучше с Петькой и Эдиком в пиратов играть.
Да, это был он. Князь Игорь. Рыцарь. Строгий, весёлый и справедливый. Может быть, единственный рыцарь в моей жизни.
— В пиратов? — кусты озарились светом новой жизни.
— А это… — Игорь снял шейный платок, последний писк нашей колонии, мама его была большой модницей. — Повяжи на голову. Пираты так носят.
— Нет! — закипели во мне гордость и отвага. — Я буду честно лысая. Я буду Лысый Мститель Испанских морей! Можно?
— Можно, — снисходительно разрешил Игорь. И повязал мне платок на шею. Не забирать же обратно.
И мы стали пиратами.
За всю историю человечества никакие моря — даже Испанские — не видели таких беспощадных мстителей. Мы разнесли магазинчик. Мы его честно ограбили. Брошечки, бусики, клипсики, колечки. Сложили в коробку из-под монпансье и закопали.
Блондинка и брюнетка долго мыкались по кустам, пока не нашли холмик, увенчанный табличкой с черепом и костями. Скромно похвастаюсь, что череп и кости рисовала я. Это и сейчас мой любимый узор — знаете, из тех, что бессознательно малюешь в минуты скуки или раздумий.
Линда и Анжела розовыми коготками долго выцарапывали свои сокровища из-под земли. Миленькие платьица (как сейчас помню, — белое и розовое) изгваздались в красной африканской глине. Бедняжки даже не могли никому наябедничать: ведь брошечки-бусики-клипсики-колечки для магазинчика были похищены у мам.
Пиратская компания просуществовала недолго — до отъезда Игоря. Волосы у меня только начинали отрастать. И правда, — гуще.
А вскоре и вся советская колония в спешном порядке покинула страну, так как военный переворот сменил честно лысого президента на мелкокучерявого.
Началась другая жизнь.
Жаль, затерялся где-то Игорев шейный платочек. Такие подарки нужно хранить. Вечно.